В исторической и гражданской прогрессии последних восьми лет дончане зарекомендовали себя в качестве сильных духом и стойких людей. Будь то ополченцы, добровольцы, волонтёры, обычные жители. Все они за это время стали Героями. Как и весь Донбасс, как любой человек, который остаётся с родными местами даже в самый горячий и трагический момент истории. Сегодня к нам в гости пришла публицист, общественница из Донецка Людмила Перова. Мы уже знакомы с отважной женщиной по очерку о жизни Светлодарска. Теперь имеем возможность познакомиться и с самим автором.
− Здравствуйте, Людмила! Рады приветствовать на страницах «Аргументов недели» общественницу и публициста из Донецка! Расскажите, как жизнь фронтовая?
− Вот прямо сейчас за окном бахи-ба-бахи, вероятно, обстрелы Киевского района Донецка или Красногвардейского района Макеевки. Может, и того, и другого разом. Позже появится информация, сколько ранено, сколько погибло, сколько разрушено зданий.
Утром в новостной ленте сообщение «обстрел ул. Артема возле супермаркета «Обжора». Один из снарядов разорвался вблизи маршрутного автобуса – осколочные ранения получил водитель, его экстренно доставили в больницу, где сейчас врачи борются за его жизнь. Обстрелы стали неприятной обыденностью так же, как ежедневные сообщения о погибших под обстрелами, раненых в результате обстрелов.
Из бытовых трудностей – нехватка воды. Она есть не во всех районах города. Та, что течет в трубах, годится только для сугубо технических целей. Питьевую воду дончане давно покупают – 4 руб. литр. Но даже такого блага лишены жители прифронтовых районов. Из-за обстрелов предприниматели избегают появляться в районах, расположенных в зоне обстрелов. Тепло в квартирах есть не везде, опять же из-за недостатка воды.
Далеко не всем дончанам удалось сделать консервацию на зиму. Заготовки на зиму – это в менталитете дончан, но сейчас они имеют стратегическое значение. Посещать рынки из-за обстрелов стало опасно, некоторые рынки небратья (ВСУ) разбомбили на корню.
Вот наглецы донецкие − война, а они баррикады цветочками украшают!
− Чем занимались до событий 2014 года? Как пришли в патриотическое движение русского Донбасса?
− Особо ничем не занималась – жизнь рядовой пенсионерки, но еще имеющей силы вести активный образ жизни. Если рассуждать по сути вопроса, то патриотизм в моем менталитете был всегда. Что касается моего теперешнего положения, то я не участник каких-либо партий или общественных движений. Я просто человек, который имеет свои взгляды.
− События Русской весны. Где Вас застали? Помните те митинги и баррикады у ОГА?
− Я находилась в Донецке. На митингах не появлялась, но активно следила за событиями через интернет. Еще до событий киевского майдана была активной участницей портала «Все Русские», там я нашла своих единомышленников. Митинги и баррикады – это уже следствие тех событий, которые начались задолго до киевского майдана. Только человек занятый сугубо своим бытовым проживанием с удивлением открывает для себя: «что война началась?»
− Потом референдум 11 мая 2014 года, война, «мински» тягомотные с обстрелами. Что помогло пережить эти годы?
− Я бы не употребляла этого выражения этого выражения «что помогло пережить эти годы». Я не «переживала», я жила. Жила полнокровной жизнью. В силу возраста и состояния здоровья я не могла пойти воевать на линию фронта. Я подумала: «Что я могу сделать в этой ситуации». Была масса информации, масса событий. Я была их свидетелем, я была в гуще, в центре событий. К тому же, я уже была в том возрасте, когда большая часть жизни за плечами. Я подумала: «Неужели мне нечего рассказать людям»? Я стала писать статьи публицистического характера. У меня получилось! Первые статьи «выскакивали» из меня буквально за 2 час, так во мне накипело. Позже я перешла на художественные рассказы. Сейчас в моём портфолио около 125 статей, ну, так на небольшую книжицу наберется.
− Есть врезавшиеся в память воспоминания за этот период?
− Пожалуй, самые яркие воспоминания − Донецк летом 2014 года. Центр Донецка, белый день. Я вышла с собакой на прогулку. На улицах ни души, на трассе с 4-полосым движением ни одного автомобиля… Мне на какой-то миг показалось, что я в параллельной реальности. Повод для особо чувствительных натур, читающих фантастику, включить воображение и открыть темные закоулки своей души.
Или вот еще эпизод жизни в Донецке. 26 мая того же 2014-го года, день первого авиаудара по городу. Над головами людей в синем небе Донецка с ревом летают самолеты. Сотрудники соседнего супермаркета гурьбой высыпали на улицу и, задрав головы, смотрели на небо. На улице прохожие, жильцы домов – все смотрят на небо. Мне звонят из России: «Вас в Донецке бомбят, по телевизору сказали».
Ну, да бомбят, вот люди смотрят на улице, как бомбят, вместо того, чтобы спустится в бомбоубежище. Не пуганые еще. Тогда еще были не пуганные. Сейчас бы поступили иначе.
− Жители Донецка изменились за это время? Как борьба за жизнь и будущее отразилась на дончанах: ожесточила, закалила?
− В Донецке остались самые стойкие. Когда я слышу на почте «как тяжело, нас 3 почтальона осталось», когда я слышу в супермаркете на кассе «вы знаете, как нам тяжело», я отвечаю: «Вам не надо жить в Донецке, ищите себе другое место».
Да, это так – в Донецке жизнь не сахар. Но и выехавшим я не завидую, мало, кто зацепился и прирос к новому месту за пределами Донбасса. Те, кто смылся (не хочу употреблять другого слова) в Киев или другой город на Украине, сейчас драпают в Польшу, а из Польши далее куда? Вечные беженцы. Часто слышу от знакомых: «Ничего, пробьемся».
Злорадства по поводу бомбежек городов Украины тоже не слышу. Вся злость выражается словами − «пусть пленные всушники на Донбассе восстанавливают то, что разрушили, как немецкие пленные после ВОВ, а те, кто совершил военные преступления, пусть ответят перед военным трибуналом по закону».
− Доводится бывать в других городах или селениях ДНР?
− Нечасто, но доводилось. Без хвастовства – такой силы духа, как в Донецке не встречала нигде, разве что в Макеевке.
− Воссоединение с Россией как восприняли? Участвовали в референдуме сентябрьском?
− Восприняли, как должное, как событие давно ожидаемое и естественное.
Я тоже голосовала, во дворе под навесом – дождь шел, работала выездная группа от избирательной комиссии.
− Знаю, что мы коллеги. В каких изданиях работали и работаете сейчас?
− Какого-то одного издания нет. Я работаю, как фрилансер.
− Традиционно в конце поделитесь своими прогнозами по ситуации в Донецке и Донбассе, в целом. Что готовит нам 2023 год, как думаете?
− Если говорить о внутреннем устройстве в республике, то нужно многое переосмыслить, многое перестроить в соответствии с законами и мироустройством Российской Федерации.
Если говорить о восстановлении Донецка, Донбасса, то нужно не просто работать, а вкалывать по-черному, засучив рукава. Восстановление промышленности – это мечта каждого жителя Донбасса. В связи с этим у меня есть заветная мечта – чтобы все жители Донецка, Донбасса, все взрослые, все дети, включая детдомовских, ВЕНУЛИСЬ ДОМОЙ, и трудились на благо нашей Родины.
Если говорить о военных действиях, то это в большей степени зависит от политиков, чем от военных. Я предполагаю, что война может продлиться еще несколько лет, при этом будут небольшие периоды затухания.
Если заключат какое-либо перемирие, то оно привет к еще большим людским потерям, большей разрухе и в дальнейшем к более кровавой новой фазе войны, а у народа иссякнут остатки веры в светлое будущее и веры в своих руководителей. Донецк − СИЛА!